«Мы совершенно не можем помыслить, чтобы в силе было что-то от неустойчивого…»

Отогнутый лист пергамента, что был впопыхах закинут на грязную поверхность деревянного стола, кривым почерком возвещал о возобновленных поисках «истины во власти» только что вошедшей в насквозь пропахшую козлами «Кабанью голову» юной мисс Бёрк.
Частые излияния в бумагу успели бы поднадоесть даже профессору Биннсу, который старательно выводил за каждую работу Айлы (естественно, не такого толка, что сейчас было отражено на пергаменте) то удовлетворительно, то слабо. Что-то особенно задевшее и без того не цельный рассудок профессора и вовсе удостоилось «тролля» - он окрестил ее работу «перевранными фактами» и продолжил восхвалять труд под названием «Субъективность при рассмотрении Салемской конвенции» руки старосты школы -рейвенкловца Аккерли.
Через несколько секунд поверх пергамента с грохотом навалилась «Алхимия. Продвинутый курс» с провокационным слиянием ртути и серы прямо на обложке.
-Да-да, я опоздала, но не посылать же к тебе пернатого ободрыша? Долго прождала Монтегю. Ну и вытаскивала всякую хрень из тумбочки — не то что это может быть интересно, но я знаю, что какие заклинания не наложи, Харпер стащит это и будет все...по двадцатому кругу. Короче, захочешь, посмотри. И…- Айла наконец расположилась напротив Гидеона на ходу стягивая форменную мантию. -Ты же взял мне еду? Я голодная, как стая оборотней. И у меня только 15 кнатов, ну, если вдруг сегодня ты не благородный аристократ, то за меня заплатит во-он тот чувак!
Ладонь Айлы указала куда-то в самую даль темной забегаловки старика Дамблдора - «чувак» в балахоне многозначительно дрогнул.
С того момента как Бёрк и Яксли начали воспроизводить нечто отдаленно похожее на распространенное слово «встречаться» обед в Хогсмиде все время приписывался в статью расходов Гидеона — каждый раз Айла называла произвольное количество кнатов в своем кармане, не доходящих в своей сумме даже до одного сикля — при этом вполне возможно, что Гидеон был и сам не прочь проспонсировать пропитание Айлы, но она в очередной раз напоминала о количестве тихонько звенящих в ее кармане монет. Шутки же про принадлежность Яксли к аристократическому роду магической Британии не переставали веселить Бёрк — в этом было что-то цепляющее, и, собственно, «что-то цепляющее» в этом странном союзе находили и однокурсники. Что вполне себе приличный наследник рода Яксли сумел найти в хамоватой, грубой, с перебором пошлой (в неподтвержденных сплетнях половины курса - доступной) откровенно недалекой в некоторых дисциплинах девице из Лютного, с отвращением смотрящей в сторону каждого аристократа и еще хлеще отзывающейся, кажется, не знал никто из слизеринцев. Сказать больше — что в ней нашел Гидеон, не знала даже сама Айла. Вероятно, чем больше задираешь человека, тем больше он начинает интересоваться твоей подноготной.
Как только Аберфорт подал совершеннолетним подросткам огневиски, Айла с полминуты повертев грязный бокал в руке, выпила горькую жидкость до дна, и слегка нахмурившись облизала влажные губы. Огневиски на голодный желудок был не самой лучшей идеей, но самой верной для показательного выступления — они уже слишком взрослые и вопросы затрагиваемые ими сейчас — точно такие же, которые можно встретить только у способных бороться.
-Так вот, помнишь, я говорила тебе про двойную фальсификацию? Была бы возможность это доказать еще, конечно — к этим документам хер подберешься, - неопределенный жест левой руки в сторону Аберфорта был воспринят правильно, и пустой стакан сменился наполненным до самых краев. Одно из мест, где можно было достаточно громко говорить о политике — откровенная Хогсмидская дыра. По большей части, вполне себе серьезная и рассудительная девушка вела себя вызывающе по той же самой причине — никто не воспримет тебя всерьез, кроме действительно «правильных людей» - защитный барьер, обусловленный полным недоверием ко всем вокруг.
-Чувства. Разум. Им достаточно было поменять все это, до кучи перекинув мистера Пи* на свою сторону. Я имею в виду в чужом сознании — им же достаточно только слов. Слова — предзнаменование великих событий. Но в этом-то весь и смысл. В замещении, переиначивании. Чем больше замен — тем сильнее идет сдвиг, тем скорее сомневаешься, что же было напечатано в позавчерашней выкинутой газете, о которой упоминается сегодня в «Пророке». Вроде бы и не то. Только хрен кто это докажет.
Впервые этим пользовались…-Айла сделала еще один глоток и сдвинула книгу с пергамента в сторону.
-...думаю, это понятно и так. Это, конечно, только слухи — в моем распоряжении только сопроводительные письма по правильному использованию Исчезательного шкафа, а это, сам понимаешь...не та базовая информация, которая может пригодиться.

«С помощью «целей» мы привнесли в мир некоторую ценность...»
«Измерение мира категориями, относящимися только к вымышленному миру»

Палец сдвинулся по строчкам, будто с этого момента они одни — заговорщики. И чувство, переполняющее изнутри — настолько близкое, граничащее с возбуждением — Айла была уверена, что эти разговоры приводят Гидеона к тому же, иначе и речи не было бы про эти точки соприкосновения.
Она положила поверх пергамента, только что выцепленную из заднего кармана (пришлось приподняться) слегка смятую пачку сигарет и улыбнулась,
-Выйдем?
[AVA]http://savepic.ru/12552972.jpg[/AVA]

Практически сразу после того, как Гидеон выразил свою мысль насчет «козлиного бургера», Аберфорт подал Айле нечто довольно отдаленно его напоминающий. Пах он чем-то похожим на говядину или прогорклую единорожину. Слава Мерлину, это все-таки не было козлом, но с большой вероятностью через пару минут явно им бы и пропахло. Занеся над «бургером» вилку, Айла зацепилась за заданный Гидеоном вопрос, который явно не требовал ответа. Вилка тут же примостилось на загаженном столе.
-Ты еще спрашиваешь? Под кем «Пророк»? - уж на какую тему, а на эту она заводилась с полоборота. -Этот мерзкий, ублюдочный Барлоу, который не имеет совершенно никакого права быть министром! Как можно быть министром среди тех, в чьем кругу ты не находишься с самого рождения, как можно предпринимать какие-то попытки, устанавливать законы, когда ты нихера об этом не знаешь? Он говорит, что знает какой тяжелой была война? Реально? Что? Он родился в семье магглов, о какой войне он пытается чесать? Объясни мне, где глаза всех тех, кто говорит, что он сделал прекрасные преобразования в обществе? Гребаный мудак без печати осознания чего-либо на лице. Фееричный придурок, вечно разевающий рот на все новое — от закона до нового вида драконов. Аж до трясучки! - стакан тут же был осушен победным глотком, и Айлу даже не смутил тот факт, что она упомянула фамилию нынешнего министра магии. В конце-концов, в «Кабаньей голове» собирались и не такие любители. Бёрк накинула на плечи мантию и поднялась с места.
-Настоящий джентльмен, - язвительно проговорила Айла, первой выходя из бара, на ходу вынимая две сигареты из пачки, одну из которых тут же протянула Гидеону. Здесь действовало диаметрально противоположное правило — если за еду и выпивку платил он, то маггловскими сигаретами его снабжала она. Самый злачный уголок магической Британии был богат на «труднодоступные», в том числе и маггловские товары, специально для тех, кому уж точно не следовало светиться в столь презренном мире простых, не обремененных магией, людей. Курить она начала еще прошлым летом, в шестнадцать, выцыганив у продавца по дешевке последний блок сигарет — с тех пор никто и не мог представить юную представительницу отдельно взятой «страны», по словам родителей некоторых однокурсников «воров, мошенников, проституток и просто убогих» без сигареты, чей коричневый фильтр был неизменно зажат между средним и указательным. Джентльмен затянулся, и Айла, прикуривая, довольно усмехнулась — на джентльмена он не обращал внимания так же, как и на кнаты, хоть говорила она эту фразу настолько часто, что та могла бы уже и начать раздражать. Видимо, этот момент, Гидеон упускал из внимания. Для мага он курил красиво, умело, что периодически Айле ничего не оставалось, как замирая, засматриваться на то, как он выпускает кольца дыма, или аккуратно стряхивает с истлевшего конца сигареты пепел. Как только он начал говорить о «толпе» и ее основных свойствах, она затянулась сильнее прежнего, пытаясь сформулировать и дополнить сказанное им.
-Я видела нечто подобное, только не маггловского авторства, маленькие страшненькие брошюрки, выпущенные после первой войны. Что-то одобренное министерством того времени, призывающее чуть ли не осквернять дома пожирателей. Там затрагивалась та же тема. Что пожиратели руководствовались только первобытными аффектами, что никто не заморачивался обращаться к их разуму, точками давления было все низменное, простое, легкоуловимое. Только вот в чем загвоздка — тупыми они вовсе не были. По-одному. Понимаешь, к чему я веду?
Айла сделала несколько коротких затяжек, выдохнула и кинула окурок в щедро рассыпанную перед входом щебенку. Пара камней заинтересовали ее больше, чем остальные, и она сосредоточенно выкатила их, отодвигая мыском кед ближе к единственному окну «Кабаньей головы», после чего направила на них палочку. Через какую-то половину минуты щебенка начинала преобразовываться в наскоро сколоченную (скорее выбитую) скамью. Довольная собой Айла умостилась на краю нехитрой конструкции и достала из пачки следующую сигарету — после алкоголя таких дополнительных подходов можно было и не счесть.
-Находясь в толпе человек теряет свою индивидуальность, уровень понижается до примитивного. Толпа — едина. Им легко внушить, что вся надежда только на них, главное, грамотно подбирать слова. Нет чувства ответственности, сплошная бессознательность, а потом, потом…- она заговорщически улыбнулась. -...заражение. Собственно, тактика никогда не поменяется — они никогда не придавали значение тому, что так работала далеко не одна сторона. И сейчас, читая «Пророк» совершенно ничего не понимают. Те же яйца — вид сбоку. У мистера Пи было огромное преимущество — люди любят неопределенную загадочность, будь они сто раз магами. А тут, понимаешь, он был маг — всем магам маг, круче только яйца — ближе только звезды. Загвоздка в этом. В «сверх». Все этого ждут. Пока-что они пользуются им, чем они будут крыть потом — неизвестно. Как собрать ту толпу, которая откроет глаза, и станет чем-то большим, чем «толпа» - вот то, к чему сейчас стоит прийти.
Она подняла на Гидеона глаза, не успев даже почувствовать, что со скамьей начинает твориться что-то явно неладное — через несколько секунд она уже слетела с нее, слегка ободрав колени и затормозив ладонью по щебенке — сигарета была выбита в сторону на пару дюймов, Айла неудовлетворенно шикнула, поднимаясь с колен. Судя по всему, высшая трансфигурация удавалась через раз, и это явно был не случай, как из двух маленьких камней сделать целую скамейку, где могут спокойно разместиться 110 фунтов живого веса. Отряхнув колени, она выпрямилась, вытянула вперед руки, якобы разминая спину, и, усмехнувшись, проговорила, - Я запуталась в ногах, ничего не болит, все прекрасно.
Как можно было запутаться в ногах, а тем более в джинсах, что плотно их облегали, было той еще загадкой, но она искренне надеялась, что к ее решению Гидеон не приступит. По крайней мере — не сейчас.
-Сначала заплати Аберфорту, а то он нас и там достанет. Сопроводит. Проконтролирует.
Они не вели себя как большинство влюбленных парочек, без устали тискающих друг-друга за приличные и не очень части тела. К слову, Айла была против любого проявления «нежности» на публике — эта самая «нежность» не находила в ней отголоска и наедине.
-И вообще, я еще не поела! Ты всю неделю думал только о том, как бы поскорее завалиться в эту холодную хибару? Все классно конечно, но если я не поем, я сожру тебя, и возможно не самые предназначенные для этого места. Будет больно.
Айла подошла к Гидеону практически вплотную, и приподнявшись на цыпочки попыталась примостить голову на его плечо — получалось не очень хорошо, внезапный порыв пришлось заменить вполне себе стандартным легким похлопыванием явно ниже спины.
-Расслабься, ну...и…-она держала путь обратно в «Кабанью голову». -...смею заверить, тебе понравится.
[AVA]http://savepic.ru/12552972.jpg[/AVA]

Айла с удовольствием выслушала то, что Гидеон говорил про маггловский партийный аппарат в какой-то далекой и совершенно не важной стране. Так же как и для ее ближайших предков Палестина была именем для чистокровного отпрыска, так и для нее загадочная Норвегия не давала какого-то определенного ассоциативного ряда. Хотя ее отец, по слухам, даже знал где находится Украина — виной тому был какой-то неясный дракон. Сама же Айла знала, и то примерно — Францию, Германию, Россию, да и Соединенные штаты. Покажи ей карту — она бы и то перепутала, а как бы удивилась, что стран на самом деле раз в 40 больше. Стоически пережив момент воровства помидорок — тем временем, она и сама хотела предложить ему забрать их всех, она продолжила слушать Гидеона. Неразрешенный вопрос так и вертелся на языке, но пока спасительная котлета с булкой были во рту, задать его не представлялось возможным.
-Меня начинает настораживать, что ты настолько увлечен маггловской политикой. Нет, это, без сомнения, интересно, но…- Айла сделала глоток, - ...мне кажется, что не стоит настолько акцентировать на этом свое внмание. У них совершенно другая жизнь. Не видела я ни одного маггла, столкнувшегося с нашими проблемами.
Неизвестно откуда возникший Аберфорт, деловито намекающий на то, что с обедом пора бы и закончить — едва не заставил Айлу поперхнуться от неожиданности. Второй же раз поперхнуться ее заставили слова Гидеона, когда она дожевывала злополучную котлету, и пыталась впихнуть в себя уже не влезающий огневиски, за который было уплочено.
-Эй! А на меня потратить сдачу? Может я хочу сахарные леденцы? Два, нет, три пакета!
Поймав на себе неодобрительный взгляд Дамблдора, что уже смел сдачу со стола и положил в свой засаленный карман, Айла решила что лучше замолчать, если она еще хочет вернуться сюда, а не просиживать зад в кафе для влюбленных за розовым диванчиком.
Как только они вышли, Айла закурила — через три затяжки они были уже достаточно далеко от того места, где их действительно мог услышать старикашка со своими вечно навостренными ушами — молчать и сдерживать это в себе было слишком сложно.
-Руководство — это одно дело, это тщательно выверенный механизм воздействия, это холодный рассудок, это элементарные навыки управления серой массой, когда ты знаешь от чего начнется их реакция, - Айла остановилась, чтобы затянуться еще раз, внимательно осматривая Гидеона. На выдохе она снова продолжила «верный путь», не переставая активно жестикулировать. Сама того не замечая, периодически она срывалась на крик.
-Власть — не больше чем воля случая, на деле — они находятся в наивыгоднейшем положении, развивая свою паразитирующую машину на образах, того же Пи. Наличие Пи как образа, его вечное присутствие, акцептовано народом. Люди могут видеть его только с газетных полос — год за годом, но никак не разуверяются в нем, его правде — которая никогда, ни одной минуты не исходила от него. Его личностью пользовались все, кто только мог, на ней воздвигнут не один законопроект, и ни одно публичное мероприятие не обходится без произнесения, как бы между делом его имени. Стоило бы взойти ему на тот самый управленческий постамент — ушла бы вся иллюзия, все бы превратилось в труху, ему бы не достало харизмы и прочих, относительно адекватных качеств для управленца. Я не спорю, возможно он прекрасный аврор — идеал, борец со злом, спаситель — но только образ спасает сейчас правящую верхушку. Образ мальчика, которого не забудет вся страна. Возможно, в нем действительно нет ничего плохого, и в самом деле, совершенно не он определил исход двух войн — но любям удобнее верить в него. Выделить то единственное, удобное, неповторимое, сохранить в своей памяти и пользоваться дальше. Сколько людей благодарны ему лично? Их не счесть. Сколько ненавидят его? Думаю, их не на много меньше. Пресса не уступающая по желтизне перу знаменитой Скитер, катает про него статьи раз в две недели — обмусоливая его кости. Пример для подражания все тот же — безрассудный гриффиндорец, так и застрявший в умах тысяч — самым смелым мальчиком двадцатого века, современности. Олицетворение всеобщей ответственности. Сколько ему сейчас лет? Можно пройтись по улице и спросить — каждый первый будет издавать звуки, как у Аберфорта на заднем дворе и прикидывать, сколько уж прошло лет. Они будут отсчитывать от семнадцати. От того возраста, когда милый мальчик освободил их от вечного гнета, - за все это время она так и не затянулась снова — сигарета в ее руке была скорее для образа. Показатель возраста и ума.
-Даже мы с тобой сейчас — мы обсуждаем его, не кого-то другого из самого верха министерства. Отрицать можно бесконечно — да, мы раскладываем это на части для своего будущего, для своей выгоды, но факт остается фактом, мы обсуждаем его!
Не того же Барлоу — всего лишь пример долгосрочной лояльности курсу. Не вспоминаем Кингсли, Фаджа и прочих лояльных червяков, - Айла зашвырнула все еще тлеющую сигарету назад. Поднимать взгляд на Гидеона совершенно не хотелось — она не давала ему ничего сказать уже минут пятнадцать, а получить в ответ неодобрительный взгляд — то еще удовольствие.
-У меня назревает еще один вопрос — его сделали обстоятельства, теперь его образ диктует память, так как сделать так, чтобы с него сместился акцент? И не так чтобы это пообсуждалось месяц-два-год, а навсегда?
Пока они добрались до хижины, быстро стемнело, к тому же успел начаться мерзкого вида снег с дождем, под которым Айла умудрилась промочить ноги. Сдвинув толчком бедра хлипкую дверь калитки, она первой пошла к дому, не оборачиваясь и на ходу продолжая свой, как она уже говорила, вполне себе бессмысленный монолог.
Я не знаю, какой ответ можешь предположить ты, но я вижу единственный выход — создать критическую ситуацию, чтобы она не была привязана к его личности. Так, чтобы в этой ситуации люди не стали бы обращаться к прошлому и вспоминать Пожирателей. Только у нас нет такой возможности, и я не знаю — есть ли она у кого-то еще.
Ты говорил, что я нужна миру для благих целей, да? - Айла открыла дверь в Визжащую хижину, и секунду помедлив, зашла внутрь. - Так вот. Единственная цель, для которой я нужна миру - «Доброго вам вечера, проходите, быть может вас заинтересует проклятый медальон со скидкой? Знаете, прошлый его владелец не досчитался семи зубов у своего недруга, а потом и сам слег с цингой». Я нихрена не изменю в этом мире, Гидеон, ни-хре-на. Хотя, возможно, ты и прав, - она опустилась на одно колено, попутно развязывая шнуровку на кедах. - Возможно, я нужна этому миру, для того чтобы он меня как следует поимел. Авроры, обыски, все как я люблю.
Айла переместила свою обувь поближе к подобию камина в самой большой комнате хижины — в единственной, где была какая-никакая мебель, и даже, о Мерлин, целый настоящий диван, который на удивление не пах псиной, естественными отходами дальних и ближних родственников вечной миссис Норрис, и вообще, в целом, он выглядел даже презентабельно. Да, возможно дело было сто лет назад, но все-таки выглядел. Она сделала победный круг по комнате босиком, оставляя влажные следы на пыльном полу (да, в кедах ведь ходят исключительно с голыми ногами, это знает каждая «юная леди»), на ходу скинула мантию на подлокотник, после чего медленно подошла к Гидеону.
-Но ты мне нужен, понимаешь? - она усмехнулась, и перекрестив руки, захватила ткань своей рубашки, прежде чем окончательно от нее избавиться.  -Очень. И я надеюсь, что тебе действительно все равно, что они говорят.
Красотка Харпер, например, напела Гидеону, что он  шестой у Айлы, а может быть даже и девятый. Премилый подростковый расчет был вполне ясен — Харпер надеялась, что таким образом она быстро завладеет вниманием одного из красавцев факультета, тем более, что когда-то у них вроде бы и наклевывалось нечто подобное. Курсе, может, на четвертом. По крайней мере Харпер рассказывала об этом почти всем обитательницам женской спальни три года назад. Провернуть это дело у Харпер не вышло — Гидеон в свое время заполучил признаки «первопроходца», а даже если бы их и не было, Айла не сомневалась — это бы не изменило ровным счетом ничего. То о чем сейчас говорила Айла, на самом деле имело большее отношение к делам, которые они запланировали на ближайшее будущее, чем к освещению к гостиной факультета их странных отношений.
Через каких-то несколько секунд, она скинула злополучную (а было бы действительно странно, если бы в этот довольно картинно-эротичный момент, она не запуталась в рукаве) рубашку на пол, оставшись в ярко-фиолетовом бюстгальтере, из которого кое-где от частой носки даже торчали нитки, а обе руки легли на пояс джинс Гидеона. Все ее отчаянные попытки быть смелой и решительной несколько терялись, возможно из-за того, что подобные их уединения не грешили своей частотой — и она совершенно не могла привыкнуть к тому, что она на самом деле пришлась кому-то «по вкусу». Заниженная самооценка — дело совершенно не новое, особенно в семнадцать.
Как только с ремнем было покончено, правая рука переместилась выше, по одной расстегивая пуговицы на рубашке Гидеона — дойдя до середины она остановилась и прижалась к нему всем телом. На пальцах был запах табака — во рту все еще оставался тяжелый привкус алкоголя, а от Гидеона пахло совершенно по-другому — Айла глубоко вдохнула, чувствуя, как кожа покрывается мурашками, ей становилось жарко.
-Мне так спокойно, когда я тебя чувствую, - пальцы продолжили расправляться с пуговицами на его рубашке чуть быстрее, заставив ее замереть, как только она коснулась ворота. Айла подняла на него глаза, сцепив пальцы левой руки на его запястье, поднося ее к своей груди. -Я хочу тебя, Яксли.
[AVA]http://savepic.ru/12552972.jpg[/AVA]