Ну вот и всё. Всё пропало. Со дня на день можно было ожидать сообщения об увольнении. На карьере можно было ставить крест.
Люмено проявило себя во всей красе на стадионе – и Аэрин была в этом виновата. Она могла сколько угодно убеждать себя, что не знала, не предполагала, доверилась, - но это были лишь отговорки для самой себя, которые к тому же совершенно не действовали. Она чувствовала груз ответственности за всё произошедшее – в том числе за тех жертв, жизни которых унес этот проклятый газ. Конечно, и газ создавала не она, и организовывала всё это действо тоже, но если бы она не передала тот план, ничего бы не было. Наверное. Может, другие каналы связей бы не сработали. Может, все это отложилось, а потом и вовсе сорвалось. А она стала тем звеном, которого не хватало в цепи и который всё очень удачно замкнул. Удачно для Люмено, разумеется.
Иногда ей хотелось пойти и признаться во всем – лишь бы снять этот груз с себя. И наказание будет справедливо, каким бы оно ни оказалось, - потому что она крупно облажалась. Просчиталась. Угодила в ловушку.
Ведь погибли люди. Кажется, даже дети.
Если бы не она, если бы…

Потом был взрыв стеллы, к которому Аэрин уже не имела отношения, но это снова ударило по больному месту. Снова напомнило о том, какой организации она помогла. И получается, что она знала одного ее члена, вернее, одну…но Бэгмен даже не собралась с духом, чтобы прийти к ней. Да и зачем? Пока у нее еще была работа, лучше было ничего не ворошить. И вообще не появляться в Лютном. Даже близко.
Но каждый день она шла на работу с опасением, что это ее последний день. Нервно реагировала на любое открытие двери и любое письмо. Правда, чем дальше было от того дня злосчастного матча, тем спокойнее она становилась – переживания о жертвах отступали на второй, а затем и третий план, пропуская вперед насущные задачи. Наверное, так срабатывала своего рода защитная реакция, не позволяющая нервничать столько времени подряд. Поэтому к концу мая она более-менее успокоилась на этот счет и стала меньше думать об этом. Желание идти сдаваться властям, столь яркое в самом начале (и хвала Мерлину, не осуществленное!), тоже сошло на нет. Теперь же Аэрин мысленно вопрошала себя, неужели она действительно была готова пожертвовать своей жизнью (а кто знает, какое наказание бы ей назначили?) за то, в чем она случайно оказалась замешана?! Вот уж чем-чем, а альтруизмом она никогда не отличалась.
Словом, настроение постепенно улучшилось, а Люмено подзабылось. В конце концов, о ее причастности достоверно знал только один человек, и этому человеку было совсем невыгодно болтать об этом. Аэрин на это рассчитывала.

Однако, переживания вернулись новой волной, как только она узнала о том, что с ней собирается провести интервью журналист из Пророка. Вернее, журналистка. Вернее, Люси Уизли. Та самая мелкая Уизли, которая…кажется, это именно та, которая беспокоила Тедди своим поведением. Самая младшая и самая выделяющаяся из них. Хотя нельзя сказать, чтобы Аэрин питала любовь хоть к одному представителю этой семьи...не то чтобы это было какое-то предубеждение, но с Виктуар у них отношения, мягко говоря, не сложились. И что-то подсказывало Аэрин, что остальные члены клана тоже не в восторге от нее самой. Так что ожидать от Люси положительного отношения было глупо.
Тем более, это Пророк.
И это интервью про ее успехи и карьеру. Вот тут-то Аэрин запереживала снова.
Она не верила во всякие знаки судьбы и в школе считала Прорицания практически бездарным времяпрепровождением, от которого она через какое-то время и отказалась, но внезапно всплывающее напоминание о том, как важна для нее эта работа и насколько она угрожающе висит на волоске, всё же заставило задуматься. Что, если ей начнут задавать провокационные вопросы, которые как-то выведут ее на этот матч? Почему вообще интервью проводят с ней, а не с какой-нибудь другой не менее успешной сотрудницей министерства? Их же там было достаточно!

Словом, вопросов было много. Однако, отказаться от интервью она не могла, потому что про нее всё равно напишет перо журналистки, только не дай Мерлин ещё начнется расследование, что заставило её отказать в интервью и не скрывает ли она что-то серьезное.
Поэтому за десять минут до назначенного времени Аэрин прибыла в маггловское кафе, где они условились поговорить. Погода стояла практически летняя, и на девушке был надет светлый льняной пиджак поверх белой футболки – светлые цвета очень хорошо сочетались с её блондинистыми волосами и чуть ли не создавали свечение от нее. Не то чтобы это была попытка впечатлить Люси, скорее, просто создать положительный образ. Несмотря на то, что Рин не имела опыта тесной работы с журналистами, но представление об этом имела достаточное и прекрасно понимала, что журналисты (особенно женского пола) не упустят ни одну деталь внешнего вида, поведения и манер, о которой можно едко написать в комментариях к интервью.
В нужное время Уизли не появилась. Аэрин была уверена, что не пропустила ее появление, потому что наблюдала одновременно за происходящим за окном и за входной дверью. Она заказала себе кофе, чтобы не вызывать никаких вопросов у официантов, и продолжила ждать, уже ощущая, как нервничает всё больше.
Через пятнадцать минут журналистка всё же появилась в кафе, практически влетев в него и усевшись напротив Аэрин без приветствия. Как будто её и не существовало.
Про себя Бэгмен усмехнулась на этот счет, но ничего не сказала, посчитав, что лучше не нарываться с самого начала. Пока Люси заказывала кофе и салат, Рин задавалась вопросом, как ее выдерживали те молодые люди, о которых вроде бы упоминал Тедди…впрочем, может, поэтому они и менялись, кто знает.
- Добрый день, мисс Бэгмен. Меня зовут Люси.
- Добрый день, - успела вставить она, прежде чем Люси продолжила. Кажется, вставила она это весьма вовремя.
- Рада, что Вы меня дождались. Хотя, судя по тому, что Вам 30 и Вы все еще не замужем – ждать Вы умеете. Очень жаль, что сейчас Эдвард снова Вами пренебрег и переключился на девушку помоложе. Насколько я слышала.
Судя по всему, ей придется продемонстрировать всё терпение, которое у неё имеется…и ни за что не облажаться хотя бы здесь.
Ей пришлось просто улыбнуться в ответ на это и опустить глаза на пару секунд, чтобы в ее взгляде Люси не успела прочитать что-то, что считывать не следует.
- Кстати, надеюсь, Вы не имеете ничего против диктофона? Я предпочитаю живую беседу и возможность смотреть в глаза, да и наверняка я буду Вас отвлекать, если буду записывать. И можете заказывать все, что угодно. Наш счет оплатит газета.
Что оставалось Аэрин, кроме как смириться с наличием диктофона, который, может, был все же лучше прытко пишущего пера...но только она не была в курсе о его волшебных способностях.
- Спасибо, но я ограничусь кофе. Записывайте, как вам удобнее, я ничего не имею против диктофона, - как можно более вежливо ответила она. Она обхватила обеими руками кружку с кофе (чашкой это назвать язык не повернется), как будто надеясь, что это тепло придаст ей сил и спокойствия.
Она не знала, стоит ли ей что-то еще говорить, поэтому, улыбаясь, ожидала вопросов от самой Люси. И мечтала о том, чтобы эта встреча прошла как можно скорее.