Ты хорошо знаешь, что такое скрываться от глаз. Ты хорошо знаешь, как отводить взгляд и не смотреть человеку в глаза. В глазах ты давно не читаешь никаких упреков. Ты в очередной раз после работы, бросив холодное и совершенно не приветливое «до понедельника», схватив сумку, идешь не домой, потому что дома тебя никто не ждет. Она уехала. Уехала навсегда. В свою вонючую и паршивую Мексику. И ей там хорошо. Наверное. И этот вечер, когда она сообщила тебе об этом, до сих пор стоит у тебя перед глазами, когда ты остаешься наедине. Твои руки начинают вновь и вновь ныть, как тогда, когда ты порезалась об осколки сервиза, который разбомбила после таких жизнерадостных новостей. У тебя снова перехватывает дыхание, и тебе хочется кричать, но у тебя нет сил. Тогда ты смогла сдержаться (разве что пострадал сервиз… да и черт с ним, репаро вновь и вновь его восстанавливает. Волшебники же мы). Теперь ты не можешь. В эти моменты ты не можешь ничего: не дышать, не есть, не пить, не читать, не создавать что-то. Ты становишься совершенно беспомощной тряпкой, силы воли которой (или страха?) хватает только на то, чтобы не потянуться за палочкой и не рассечь себе кожу на руках, не вскрыть вены и не забыть это все как страшный сон. Иногда ты вспоминаешь, что за углом, где-то в Косом есть магазинчик, где продают первоклассные яды. Или это уже в Лютном? В твоей голове давно все эти рамки размылись. «Не ходи туда, не ходи сюда», какая к Мерлину разница, хуже с тобой уже ничего не может случиться. С тобой ничего не может случиться, даже если вдруг Волдеморт возродится. Ты готова нырнуть с головой в любую заварушку, лишь бы забыть все, что было между ней и тобой. Эту страсть, сжигавшую вас. Пойти куда угодно, лишь бы… За ядом без противоядия…  Даже какие-то несуществующие названия вертятся в голове, как будто она миллион раз приходила туда и спрашивала «а почем у вас сегодня яд? Да ладно, так дешево? Заверните мне две порции, чтоб наверняка». Какие названия? Странные.  Лавка папаши Яксли? Нет, Яксли же теперь хорошие, пытаются строить бизнес, продавать светлое, доброе и, похоже, даже фильтрованное. Старик Яксли пытается развернуться на своей лекарственной продукции. Кто бы ему еще поверил. Да посмотрите хотя бы на его сынка, от одного его вида тошнит. Можно пойти в лавку Борджина и Бёрк, там точно у прекрасной шарлатанки, которая, кажется, унаследовала эту лавку, что-нибудь да найдется, что-нибудь, что могло бы свернуть шею быстро, в один момент. Можно зайти в любой дом в Лютном, сказать, что она племянница Поттера, Уизли и Грейнджер, сразу всех троих, и возможно, ей на голову свалится кирпич или два.
Правда, можно вечно жить с мыслями о покончить с собой, но ни один человек не продаст тебе ничего такого. Одни не поверят в твои лагие намерения избавить мир от еще одной Уизли, другие испугаются, что их потом привлекут к этому, потому что это же Уизли. Есть еще вариант. Можно пойти к магглам. Заколдовать, попросить пристрелить , а дальше тебя не будет волновать уже ничего. Только бы в розовый гроб с единорожками, как закажет одна из твоих особенно слезливых и растрогавшихся кузин, не положили. Если заколдовать конфундусом или империусом, хотя хороший вопрос, хватит ли у тебя сил на непростительное, то маггл потом плохо вспомнит, что делал, а следовательно, возможно даже отделается легким испугом и какими-нибудь исправительными работами. Но ты слишком слаба, чтобы сделать такой разумный  и логичный шаг. Ты слишком боишься, что не сможешь потом помогать другим. Хотя сейчас тебе на всех наплевать с Астрономической башни. Ты слишком слаба, чтобы попросить кого-нибудь стереть тебе память, удалить эти потрясающие воспоминания, пронизанные страстью, легкой дрожью, ее запахом и страхом потерять ее. Ты вечно будешь жить с этим. И покуда ты живешь с этим, ты как последний потерянный человек топишь свое горе в вине, коктейлях и прочей невозможной бурде.
Ты знаешь каждый бар в этой округе. Сначала гоблины тебя боялись – Уизли из Министерства в их заведении, явно не к добру. Потом они поняли, что ты просто золотая жила. Пить? Так до дна. Пить? Так чтобы утопить в вине все, что тебе больше не светит. Ты знаешь, что иногда ты просыпаешься с самыми разными и незнакомыми людьми. В незнакомых комнатах. Незнакомых домах. Ты не можешь узнать этих людей, ты сбегаешь от них раньше, чем они останавливают тебя.  И ты не хочешь этого повторять. Ты хочешь чувствовать только один запах, играть с одной только ею и жадно целовать только ее губы. Но тебе этого больше не светит. Никогда.
***
Громкий хлопок дверью. Тридцать шагов от двери до барной стойки. Бармен, симпатичный молодой человек, протирает тряпкой стаканы.
- Как обычно? – вместо приветствия бросает он тебе дружелюбным голосом.
Черт. Значит, ты здесь уже была. Ты только присела на краешек барного стула, но этот вопрос заставляет тебя решительно оттолкнуться рукой от барной стойки и попытаться встать, чтобы уйти. Но на половине движения ты решаешь, что зачем же, ты ведь уже сюда пришла. К тому же, зачем искать еще бар, если ты уже давно знаешь, что и как в этом. В тебе срабатывает инстинкт, взращенный бабушкой Молли «коли была много раз и не отравилась до сих пор, можно сидеть и дальше». Правда, это никогда не было про бары, но какая к Мерлину разница. А может, ты знаешь его и не давно, хотя ты не помнишь, сколько раз была здесь. И если была, то почему этот бармен не ухмыляется хитро? Такой красавчик не мог бы пройти мимо твоего острого взгляда. 
- Как обычно, –изучая это усатое и симпатичное лицо, произносишь ты. Интересно, как это «как обычно»? Виски? Огневиски? Или первоклассное пьянящее вино, которое введет тебя в экстаз от одного своего запаха. Только не чилийское, перуанское, мексиканское или калифорнийское…
- Помнится, вы не перевариваете всего, что связано с Америкой? – бармен навязчиво продолжает разговор, с чего можно решить, что что-то большее, чем просто small talk, у вас все-таки было. 
- Можно и связанное с Америкой, – пересилив накатившую волну негодования, произносишь ты, будто бы пытаясь сопротивляться своему страху.
Бармен странно фыркнул. Наверное, ты  уже так пробовала. Интересно, что будет дальше? Ты все равно не помнишь. Он протягивает тебе текилу. Мерлин… Либо ты очень хорошо знаешь, в чем корень нелюбви к американским континентам, либо ты чертов легилимент. Но ты не теряешь самообладания, фыркаешь в ответ, поднимаешь бодрым жестом стопку, будто бы говоря «за ваше здоровье, сэр»(перевод с вейльского на человеческого: чтобы ты сдох в страшных муках, соплехвост бородатый) , и выпиваешь. Морщишься не от противного вкуса, а от того, что эта сука подкинула тебе самое нелюбимое, самое больное и самое ужасное.
- Теперь, пожалуй, я не откажусь от виски. Можно огневиски. Можете смешать.
Он уже протягивает тебе стакан, и следующие несколько минут ты неподвижно сидишь со своим напитком, размышляя о чем-то. Твой взгляд сфокусирован на бутылках, но на самом деле ты их даже не видишь. Твое сознание витает где-то далеко, и впервые за день ты понимаешь, что смогла забыться. Забыться от этой мучающей и навязчивой идеи. Тебе хочется спросить у людей вокруг, а далеко ли эта Мексика и правда ли там так чудесно. И что там делать молодой девушке, чуть младше тебя? Странные вопросы. Ты никогда не произнесешь их, как бы ни пыталась себя убедить, что все это надо обязательно выяснить. Вот сейчас кто-нибудь придет и сядет за барную стойку, и ты обязательно заговоришь с ней. Почему с ней? Может, с ним. Да кто сейчас в такое время забредет в такую барную чащу…  Из мыслей тебя вырывает только хлопок двери. Ты инстинктивно оборачиваешься. Какая-то мужская фигура движется по направлению к барной стойке. Вот у него сейчас все и спросим, правда? Но пока ты не самым грациозным образом оборачиваешься, твой взгляд неожиданно спотыкается о человека неподалеку - соблазнительно выглядящего брюнета.
- Прекрасного вечера вам, сэр, – салютуешь ты незнакомцу стаканом и отглатываешь свой огневиски. Впрочем это оказывается не виски, а ромом. Грёбанный бармен.

Отредактировано Victoire Weasley (2017-09-24 21:00:50)

Ты сидишь почти нос к носу со странным незнакомцем, но почему-то тебя это не отталкивает. В его виде много забавных мелких штучек, отмечая которые ты звонко заливаешься смехом, как будто навсегда забыв о том, что может тебя практически сейчас же заставить расплакаться. У твоего незнакомца тонкие красивые черты, на нем толстовка и, кажется, на душе у него целая бездна чего-то нехорошего. Хотя на усталом пьяном лице это плохо видно, на нем явно печать чего-то негативного. Может, алкогольного опьянения? Да нет, чушь какая. Да и ты сама знаешь, что праздновать сюда в среду не приходят.
- Праздновать,  - фыркаешь ты на его предположение. – Празднуют обычно в кругу близких людей. А не на… – тебе хочется изречь что-то очень сложное и мудреное, но ты уже пьяна, поэтому язык не может воспринимать сложные предложения от мозга. Да и к горлу подступает ком при слове «близкие люди» или что какую еще высокую чепуху ты сморозила. Так что следующие бесконечные тридцать секунд ты пытаешься не разрыдаться прямо здесь и сейчас и, справившись с этим непреодолимым чувством , продолжаешь. – Не наедине с сам... с соб… Мерлин… – ты  ставишь стакан на барную стойку и массируешь длинными пальцами виски. Кажется, где-то далеко над ней ржет один вечный Тедди Люпин, у которого сейчас, разумеется, все просто наипрекраснейше – с  саааамой собой, – наконец-то выговариваешь ты. Черт. Точно надо валить отсюда, пока ты не свалилась под барную стойку, а потом не очнулась где-нибудь, куда попадать совершенно не собираешься. На помойке, под забором, в неизвестном самолете или что там еще у магглов в классике бывает? Под мостом около Темзы, например?  Или в кровати бармена. А этого уж тебе точно совсем не хочется. А бармен тем временем бросает на тебя весьма неоднозначные взгляды, хотя возможно это уже паранойя. 
Как-то любезно уйдя от неудобного вопроса, ты снова отхлебываешь из  своего стакана. Алкоголь практически больше не обжигает горло, мышцы уже прекрасно размякли, мозг перестал думать, адреналин постепенно начинает выбрасываться в кровь, а задница начинает искать новых приключений. К тому же , тебе даже начинает казаться, что ты совершенно не пьяна. Естественное состояние? Ну последние… эээ… среды три, три четверга или пять пятниц? Ну в общем, к такому состоянию любой быстро привыкнет, а тебе, которая балансирует на грани нервного срыва и получения неограниченного количества удовольствий, которые наконец-то вырубят твой мозг, вообще прилагать усилий не требуется.  Ты снова поворачиваешься к собеседнику и пытаешься отогнать мысль, что он кажется раздвоился,  спрашиваешь:
- Вам не кажется, что здесь очень душно? Не хотите выйти на улицу?
Держась за барную стойку, ты спускаешься на пол и делаешь пару  не самых крепких шагов. Да. Ты уже хороша, как можно так напиться? Но это вопрос неактуальный. Сейчас гораздо более важный вопрос, что у тебя есть с собой. С задачей расплатиться за напиток ты уже справилась, за это, не беспокойся, памятник тебе никто не поставит. Но по крайней мере гнаться за тобой и требовать что-то никто не будет. Сейчас перед тобой стоит куда более острый вопрос: где сигареты? Неуверенным жестом ты шаришь по карманам своей куртки в поиске сигарет. Кажется, они кончились. Мерлиновы панталоны. Ну почему от семьи осталась куча комплексов и непоняток? Почему они не могли оставить ей в наследство куртку Хагрида, где она могла бы хранить все, что хочет и не хочет? От мышей до маховика времени, от маховика времени до пачки крепких маггловских сигарет. А можно еще и палантир, парочку колец всевластия, ну еще и целое царство в придачу. Ну ладно. Без последнего она могла бы как-нибудь обойтись. Но не суть. Хотя смешно. Снова глупые смешки. Почему нельзя носить с собой всегда достаточно сигарет про запас? Ты мысленно материшься и стараешься не выдать ни одним изменением в лице, что ты чем-то недовольна, поворачиваешься снова к прекрасному незнакомцу (вы же еще не представились, да?..).Возможно, можно будет выманить у этого прекрасного юноши пару сигарет. Черт… Он слишком красив, чтобы сидеть здесь в этой ужасной толстовки. Надо спасать парня от скуки и меланхолии (а еще депрессивного состояния, хотя какое уж тебе спасать людей от депрессии? Уж не советом ли?)
- А вы часто гуляете по крышам ночного Лондона? Какая крыша ваша самая любимая? – слова даются не так бойко, но по крайней мере твой голос не совсем фонит пьяными нотками. Ты могла бы спросить его, как он здесь оказался, но его вид говорит сам за себя: не нарывайся, а то не поздоровится. Взгляд продолжает изучающе скользить по нему. Как же его вывести отсюда? Хотя не захочет – Мерлин с ним, пусть катится к слизеринцам в тьму кромешную, сама дойдешь.
- И вообще, – пьяные мозги всегда генерируют что-то очень странное, но что поделать с ними? Ничего. – Как вас одного без откры…прикрытия отпустили? – ты снова, совсем не уверенным движением оборачиваешься, надеясь (на самом деле страшно не хотя) заметить, что за парнем кто-то следит. Что тебя заставило бы сразу отстать от бедняги. Но нет. На вас даже никто и не смотрит. Что ж. Значит, его никто не спасет от твоей компании.
Ты делаешь пару неуверенных шагов и кладешь руку на его предплечье, заговорщически улыбаешься и по-пьяному добродушно сообщаешь:
- Свежий воздух вас и меня совсем заждался.
И хоть твой мозг отчаянно вопит: «Дура, что ты сморозила?», ты уже по-детски спокойно и намеренно тащишь к двери своего нового друга.
- Кстати, я Вик-Мари, –спокойно сообщаешь ты ему, наконец дойдя (дошатавшись) до двери и  толкая ее . Мерлин! Хвала тебе за свежий воздух.

Отредактировано Victoire Weasley (2017-09-27 00:02:36)

Где? что? Как? Это неважно. Холодный воздух обдает с ног до головы. Промозглый ветер Лондона хлещет по лицу, но это сейчас не так важно. Курить. Срочно курить. Ей нужно выкурить сигареты и прийти в себя. Она продолжает хлопать по карманам куртки, но, кажется, магическим образом за то время, пока они с этим прекрасным молодым человеком шли (или вернее сказать, шатались) от барной стойки до двери,  новой пачки там не возникло. Черт. Ну почему это невозможно? В сказках такое всегда бывает. Скатерти-самобранки, меч из шляпы в нужный момент, чтение мыслей на ходу, маледиктусы. Все эти глупые сказки бабушки Молли, которыми она так пыталась тщетно запугать в детстве. В суровом мире магии все не так. Это, по крайней мере, нечестно.
- Эллиот, - говорит незнакомец, и Виктуар достаточно уверенно кивает ему. Да. Ты выглядишь как Эллиот, чудесный незнакомец. И ничего с этим не сделаешь.  Виктуар глубоко вдыхает холодный воздух. За это бесконечное мгновение, как по мановению волшебной палочки в руках Эллиота (она продолжает смаковать это имя и пробовать его на звук в своей голове) возникает заветная пачка сигарет. Он протягивает ее, и Виктуар благодарно улыбается и немного неуклюже, озябшими пальцами, вытягивает сигарету. Сейчас она не рискнет даже говорить «accio», потому что что-то внутри говорит, что она не выговорит это заклинание. А невербальные заклинания никогда не были ее сильной стороной. Да, Виктуар, пить надо явно меньше. А то так в один прекрасный день ты даже не поймешь, чем ты отличаешься от Тедди. Зажигает сигарету. И с наслаждением затягивается. Горьковатый вкус и запах распространяется внутри, и она, выдыхая, впервые за день начинает чувствовать себя человеком. Пока она нервно затягивается во второй раз, она снова внимательно разглядывает Эллиота. Впрочем он сам не гнушается достаточно в упор рассматривать ее. Будь Виктуар чуть-чуть меньше пьяной, возможно она бы подумала, что взгляд слишком наглый. Но сейчас девушка абсолютно безотчетно выдерживает изучающий взгляд и без всяких проблем возвращает его. Задерживает взгляд на выступающих скулах, придающих какой-то необыкновенно аристократический вид мистеру. Не слишком тонкие и совсем не изящные руки, что добавляет ему большего очарования. Курит, глубоко затягиваясь. «Да, - думает Уизли еще раз. – От хорошей жизни никто не ходит по барам. И по пабам тоже. И от слишком идеальной жизни с абсолютно пьяной первой встречной оттуда не выходят». Будь Вик чуть потрезвее, она бы удивилась «глубине» мысли, посетившей ее в столь серьезной стадии опьянения. Но сейчас это неважно.
Мимо проходят люди. Некоторые идут, будто не видя их, не замечая союз, который совершенно неожиданно формируется между двумя забредшими душами. Ее пару раз кто-то толкает, бурчит какое-то невнятное «Sorry, miss» и проходит дальше. Виктуар подавляет внутреннее желание послать какое-нибудь заклятие помощнее в сторону этих идиотов. Но вскоре забывает.
Эллиот указывает на крышу. И девушка понимает, что сейчас она пойдет на любую крышу. Лишь   бы подальше от толпы, от отдельных лиц, которых видеть она сейчас не готова видеть.  Что-то внутри говорит, что она безумно хочет остаться наедине с этим человеком, к которому ее тянет неведомой силой. Возможно, эта сила – просто какие-то лишние 100 мл виски, а может – просто неожиданное родство душ, возникшее тоже на том же пресловутом и сто крат проклятом виски.
Но не только. На крышу можно сесть. На ней можно, если захотеть, даже лечь. А земля как-то совершенно неуверенно держит ее достаточно хрупкую фигуру.
- Отличная крыша. То, что надо. Вдали от людей. И с прекрасным видом. – несколько очень коротких и обрывистых фраз. На большее сейчас она неспособна. Она делает неуверенный шаг и собирается уже вскинуть палочку, чтобы трансгрессировать, но понимает, что если она это сделает, то, возможно, на следующий день или даже всю следующую неделю аврорат будет по кусочкам собирать то, что осталось от расщепления незадачливой пьяной волшебницы. Поэтому она неуверенно делает шаг в сторону Эллиота, от которого ее отделяет совсем небольшое расстояние, и цепляется за его плечо:
- Кажется, – девушка несколько лукаво и глупо улыбается, пользуясь моментом и вдыхая запах оказавшегося настолько близко юноши, - если мы хотим добраться до крыши, нам нужна услуга «трезвый телепорт» или еще что-то в этом духе.
Она понимает, что наверное практически висеть на плече у малознакомого человека – не самая лучшая идея, но кто сказал, что ходить на крышу с незнакомцами тоже отличная идея? Да и вообще. Ей неожиданно безумно спокойно. От него пахнет сигаретами, виски и каким-то умиротворением.
- Или вы рискнете трансгрессировать? – с вызовом спрашивает Уизли,  глядя практически в упор в его глаза и понимая, что она постепенно теряет самообладание. – Ради крыши.

Отредактировано Victoire Weasley (2018-11-23 00:26:18)