Если первые полгода мистер Рим пытался абстрагироваться ото всего американского прошлого, прочувствовать британскую атмосферу, погрузиться в нее, скажем так, со всей головой, то теперь, когда у него появилась лавка, никакой упорядоченности в его мыслях теперь и близко не было. С одной стороны, ему хотелось уже как можно скорее начать свои темные делишки по схеме Штатов: домов вокруг Лондона, да и не только, было море, призраками остров изобиловал («Насколько же здесь неудовлетворенные жизнью люди живут», - часто думал Эдриан, натыкаясь на упоминание об очередном бешеном призраке.)  С другой стороны, он не мог не замечать, что политика здесь тоже не самая спокойная. А уж на этом можно было не просто заработать, а стать галлеонным миллиардером. Ну, а еще, можно даже сказать, что с третьей стороны, его прикрытие – лавка старинных и не очень, антикварных и просто опасных (о чем разумеется никому знать не стоит) вещиц тоже требовала немало усилий. Добудь их, продай их, договорись о них, расставь их, отпугни нерадивых домохозяек от них, привлеки к ним самого правильного клиента, сделай так, чтобы клиент от этой вещицы не сдох раньше положенного срока. В общем, забот полон рот.
После того как прошло немного времени, Эдриан понял: выставлять напоказ все самое лучшее – это глупая идея. Вещи теперь были расставлены немного со вкусом и самую малость с расчетом заманивать посетителей в святая святых – самую дальнюю часть магазина, где они могли уже ознакомиться с самыми чудесными вещицами. Рим не сомневался, что он за будущие долгие годы (а может, и за ближайшие пару-тройку месяцев) владения магазином изменит все еще раз сто, если не двести, но пока что это было так. Все напоминало дорожку из сказки про Ганса и Греттель, только вот крошки по мере продвижения по магазину сменяли свой размер и становились все крупнее, аппетитнее и привлекательнее.
По идее, как только над дверью бряцал колокольчик, Рим срывался с места, где стоял, и поспешно выплывал из темноты. Иногда ему нравилось наблюдать за посетителем из темноты своей лавки, иногда он был слишком занят, чтобы обратить внимание на потенциального клиента. И чем громче звучало имя его лавки в британских магических кругах, тем чаще ему было слишком не до этого. Ибо клиентов все прибавлялось и прибавлялось. Казалось, среди волшебников стало каким-то громким дельцем приобрести магическую штучку из рук американского волшебника. Ну Гудвин из страны Оз, ей-богу! Как отупело магическое общество за несколько поколений… 
Он как раз собирался пойти и раскурить сигару, желательно предварительно сварив себе огромную чашку кофе. От запаха чая в этой странной и сырой стране его уже мутило. А для виски и текилы было слишком рано. Что не отменяло того, что ром из-под полы извлечь можно, и почему бы не выпить его прямо из новой чаши, поступившей в его лавку. Он был уверен, что это точная копия святого грааля, некогда принадлежавшего… Да черт знает кому принадлежавшего. Не все ли равно? Почистить, налить туда ром, и поверьте, вещице лучшего будущего  не мог предсказать ни один предсказатель. Ни Мерлин, ни Моргана, ни сама Сивилла Треллони чтоб ее.
Он стоял с этим граалем наперевес, когда перед ним появилась девушка. Просто, даже в чем-то скромно одетая, не привлекающая громкого внимания. И сразу объявившая свои позиции: ее звали Равенной Забини. И она предполагала, что и для нее найдется что-то стоящее в этой лавке. А теперь просто представьте: мужик в немного помятом костюме, с сигарой изо рта, с граалем наперевес (ну да, вы конечно же помните, что этот грааль не оригинал, а всего лишь копия, но какая разница! Этой копии уже аж за, как сказали бы продавцы, тысячу лет, ну а он для честности скажет «лет девятьсот», что тоже не абсолютная юность), и прекрасная, пусть и скромная мисс Забини, пришедшая за чем-нибудь интересненьким в лавку. Нельзя сказать, чтобы Рим особенно хорошо ориентировался в современном магическом обществе Британии, но и дураком он совсем не был. Он знал про деление на семьи, и сказать, что он не слышал фамилию Забини, было бы по крайней мере ну не совсем честно. А если не по крайней мере , то абсолютно нагло. Так что он одобрительно хмыкнул на фамилию Забини и, распрощавшись с идеей, бухнуть прямо из грааля, поставил его на ближайшую витрину. Возможно, в Великобритании именно в тот день осталось на одного американского волшебника больше.
- Заинтересовать, - задумчиво произнес Рим, выпуская кольцо сигарного дыма немного в сторону. Мало ли. Может быть, Забини – совсем аристократическая хрупкая девушка, и ее от этих терпких техасских сигар просто снесет. –Боюсь, это скорее вы мне можете что-то интересное предложить,  - с этими словами он направился к шкафу, стоявшему наиболее далеко от входа, и взмахом волшебной палочки открыл его. В нем покоились разные колбы с растениями, красивые чашечки, китайский фарфор, готические блюдечки – в общем, все, что могло привлечь самую искушенную любительницу сервизов. Колбы с растениями относились совсем не к тому – это была подготовка к приветствию очередных привидений в другой части Британии. Эдриан даже не обратил на это внимание и ловким движением палочки заставил парить  по направлению к гостье изящную чашку с живым изображением рыцаря.
-   29 августа 1350 года,  - голосом знатока произнес Эдриан. И да, тут скрывать нечего, он действительно знал точную дату появления этой чашки. –  Рыцарь Армстронг потерял в битве при Винчелси не только честь, но и жизнь. Хотя флот Эдуарда Третьего и его сына, ну вы наверное слышали, Черного Принца, разгромили кастильцев. Но не всегда все бывает гладко. И Армстронг повел себя недостаточно доблестно на поле, так что теперь… его… ммм… - он задумался. Призрак? А не испугает ли это слово девушку? Да и это не совсем призрак. Так проекция сознания, одно из направлений вечного заточения. В общем-то ничего интересного. – проекция, - аккуратно произнес и поспешно добавил – проекция сознания… заточена на этом изделии из тончайшего китайского фарфора. Но это не самое интересное! – он одной рукой поддерживал чашечку и в ней же держал палочку, другой – сигару. Второй рукой, в которой как раз была сигара, он часто и энергично размахивал. Казалось, мистеру американцу недостаточно слов, чтобы выразить свою мысль. – Знали бы вы, сколько за эту чашечку, за это хреновину по сути, полегло волшебников и простецов. Или как вы их называете? Мугглы? Но вот, в общем, неволшебников. Адское количество. Так что, если вам нужна какая-то темная штучка, да еще и связанная с сервизами, кажется, эта милая безделушка сделает вам много хорошего.
И довольно улыбаясь, жмурясь как кот на солнышке, он снова испытующе посмотрел на посетительницу. Он не знал, насколько ловко расставил западню, но был уверен, что она не скоро выйдет отсюда.

Не казалось, чтобы китайский фарфор особенно вдохновил мисс Забини. Возможно, она просто тщательно скрывала эмоции или знала, за чем на самом деле пришла. Определенные с выбором клиенты – это отдельная тема для целого исследования, с ними всегда сложно, но все равно интересно. Не всегда же можно знать все о своем потенциальном продавце.  Да и ладно. Перед ним была птица совсем другого полета. Скромная и немного резкая выдержанность, ох уж эти британские аристократки. За ними наблюдать да наблюдать и писать книги об их поведении, наподобие той занимательной книжонки «Наблюдая за англичанами» Кейт Фокс. Только там про магглов. А он может написать после нескольких лет в Британии (выдержать бы их еще!) книгу о британских аристократах и их поведении. «Наблюдая за английской аристократией из окна антикварной лавки». Разойдется как Стивен Кинг в Америке!
Бизнес-привычки не позволяли спокойно показать все карты разом. Если бы его попросили составить кодекс настоящего бизнесмена, Рим не смог бы обойти несколько краеугольных камней этой профессии: никогда, никогда не показывай клиенту все, что у тебя есть. Будь то какой-нибудь заброшенный дом, полный призраков давно почившей бродячей труппы (которую к слову уже несколько десятков лет не могут найти спасатели), будь то весь ассортимент товаров: от часов до опасных штучек. Человека надо не только заинтересовать, его надо подцепить. Зацепить на крючок, который схватит его так, что тот не заметит. Вот тогда, тогда настоящая игра и начнется. А еще бизнес-партнерам, в том числе и потенциальным, нельзя рассказывать обо всех областях, в которых вы участвуете. Ну, просто. Чтобы репутацию не поломать, прежде чем она закрепится в своем  близком к безупречности лоске. 
Тем временем, пока он исподтишка наблюдал за реакцией Равенны, она, казалось, продолжала свою скрытую атаку. Знаете, как обычно выглядит нападение змеи или очень быстрого зверька из засады? Грациозно, резко и по делу. От ее взгляда не укрылось ничего («Ну или… если быть точнее, практически ничего») из его шкафа. Хотя, если бы он не предполагал, какая реакция на немножечко опасные растения может быть у этой юной леди, он не рискнул бы открывать так один из шкафов. Если бы он не знал, что содержание других шкафов может повлечь несколько другую реакцию, он бы вел себя по-другому.
- Фиттонию? – лукаво спросил Эдриан. Похоже, рыбка поймала своего червячка. Но не стоит торопиться, конечно. – А я смотрю вы хорошо осведомлены в растениях. – как будто ничего не зная, улыбнулся Рим. Ну да, конечно, хорошо осведомлена она в растениях. Не под ее ли каблуком находится весь оборот вот таких растений? Он сделал вид, что очень внимательно слушает. Конечно, он не стал бы хранить такое растение без особого знания. Он вообще в свою лавку ничего (и никого) не зная не пускает. Хотя может показаться и иначе.
Свою нападку ведьма закончила и, кажется, попыталась приложить все пренебрежение в эту речь. При долгом нахождении в темном и сухом пространстве – хорошее уточнение. Про долгое нахождение он знал только косвенно, к счастью раздобыв недавно фиттонию, он посвятил огромное количество времени изучению ее свойств. Он едва заметно фыркнул.
- И что же, вы хотите устроить скандал? – улыбнулся Рим, аккуратно доставая колбу с достаточно свежей фиттонией и перемещая ее на прилавок. – Вы же знаете все свойства этого растения. И подобная, достаточно яркая речь, надо признать, не лишена некоторых… – он задумался и оперся о прилавок. Какое слово лучше подобрать? Изъянов? Дефектов? Ошибок? Но для такой милой леди нельзя такие слова использовать.  К тому же, он заметил едва заметное движение, которое означало ни что иное, как то, что ведьма готова выхватить палочку. В любой момент. В его интересы конфликт – как словесный, так и боевой – не входил. Вообще, любой схватке на палочках Эдриан предпочитал эмоциональное и нервное давление.  Но палочками помахаться тоже интересно. Только не с женщинами.
- Опущений, которые, я верю, вы сделали специально. В качестве такой легкой… – Рим снова задумался, на сей раз подбирая лучшее не сленговое выраженье. Сложно быть американцем на британской территории и обходиться скудным словарным запасом самого обычного оторвы американских прерий. В Британии это явно шло не в плюс, и часто отталкивало людей. – манипуляции. Все ваши слова, разумеется, верны, но только с одной стороны. И, кстати, относятся исключительно к роду Вершафельта, – он улыбнулся.  – Хотя, конечно, это Вершафельт и есть. Гораздо проще было бы держать каладиум, пусть магглы и считают его одним из самых капризных растений. Но вы же знаете, что у него магические свойства такие, что моя лавочка прикроется быстрее, чем Гэмп успеет произнести свою фамилию. Хотя… Не, даже быстрее, чем он первую букву произнесет.
Шутить на тему британской политической жизни, такой сумбурной, скомканной и непонятной, было его любимым занятием. Но, кажется, это все было шутками не к месту
Рим заклинанием поднял фиттонию, убирая колбу. Листики были свежие, а на свежем воздухе фиттония неожиданно начала блекнуть и сливаться примерно в одну гамму, сходную с цветом прожилок на ее листочках.
- Колба специально заколдована таким образом, что там поддерживается микроклимат, необходимый для нормального сохранения растения. И вы не могли этого не заметить, – улыбнулся он, наблюдая как растение, оказавшееся в полумраке его магазина и сухом воздухе, который, разумеется, был необходим для сохранения других вещей, постепенно начало вянуть и погибать. Красивое зрелище. Для него. Человека, который привык работать скорее с мертвой материей, чем живой. А вот что скажет на это кто-нибудь кто к этому не привык?
- Боюсь, если я не прекращу эту экзекуцию, 30 галлеонов моего будущего состояния, – глупая шутка, он был гораздо богаче этих глупых 30 галлеонов. – растают и распадутся прямо в воздухе.
Легким движением волшебной палочки, но на самом деле сложным заклинанием он отправил растение обратно. Медленно оно начало приобретать свои прошлые очертания. «Больше так делать не будем. А то оно навеки здесь будет погребено в своей магической теплице».
- Так что вы там про скандал говорили? – небрежно поинтересовался Эдриан, подходя к шкафу и  аккуратно закрывая его. Мини-презентация была окончена.  До любой следующей просьбы.

‘You lied to me,’ said Shadow
‘It’s one of the things I’m good at,’ said Loki
Вы знаете, на что похожи первые большие сделки между недавно появившимися партнерами в бизнесе? На театральную игру, где каждый воображает, что кукловод – это именно он. Что он может дергать за ниточки, легкие и практически беспрестанные попытки манипуляции мнения и подводы к тому, что нужно именно ему. Конечно, другая сторона в равной степени играет тем же самым, и в этом заключается самый большой абсурд подобных разговоров. При действии другого каждый полагает, что он добился того, чего нужно. И так по кругу. Пока один из «кукловодов» не обрывает комедию, назревающую в радиусе пяти метров вокруг него. Правда, вы наверное замечали, тут же комедия переключается на что-нибудь другое. Вот так всегда. И, что самое забавное, никому из этих бизнесменов никогда не надоедает вести такую игру. Риму вот точно не надоедало.
В этот раз он понимал, что перед ним не такой уж и простой субъект, как могло бы показаться. Чем она там именно занимается? Подкованность в знании растений вдохновляла, тут он ничего даже возразить не мог. Но, к счастью, всемогущий творец или всевышняя биология, кто бы там ни был повинен в его появлении на свет, не обделили его мозгами и способностью анализировать.  За всеми этими упрёками скрывалось что-то куда большее, чем просто упрёки. Он не мог позволить ей его сбить. Колба заинтересовала? Или ведьма что-то увидела в специально распахнутом для нее шкафу? Шкаф, конечно, хранил куда больше интересных вещей, чем мог бы показать. Не все сразу. И не всегда сразу. Возможно, можно было бы поиграть больше, но всегда важно не переиграть, а он уже это вовсю делал. Или ему казалось? Вот мисс Забини немного переигрывала, как ему казалось. Интересно, как она пробилась на рынок?  Или, возможно, у нее много покровителей, которыми она окружена и при любом обмане, которым ее можно оплести, сразу придут люди, которые будут этим недовольны? На любом нечистом рынке такое происходит. И он это знал. А любой рынок всегда нечист. Будь то восточный базар или торговля не самыми разрешенными предметами в данных краях.   
- Ну… – протянул Эдриан на вопрос про колбу. Открыть карты сразу? О да, конечно, вот так. Первой встречной. Немного не тот контекст встречи, совсем не тот. – Это вполне распространенная вещица в стране, откуда я приехал, – уклончиво ответил он. Конечно. Очень распространенная. Сколько их там на Америку? Ну, в его старом офисе может что-то и осталось. Заклинание разработано не только им, увезти все он не мог. Просто даже из соображений собственной безопасности. И в чем-то было приятно осознавать свою сопричастность к этому действию. Да, он знал формулу, но наложить заклинание самому и просто обновить его – это были две разные вещи, как бы странно это ни звучало. Сейчас он чувствовал себя каким-то прекрасным программистом с юга Америки, который несет новые технологии в старый свет. Но да. Он был сейчас в старом свете. Здесь таких вещей не было, и он это знал (но почему-то не хотел этого показывать. Снова игра?). Возможно, где-то пятнадцать таких вещей существует в мире, большинство в Америке. Что-то точно на восток продавали, там у волшебников большие спросы, а таможенные декларации меньше. И обойти закон проще. Даже китайским волшебникам.  Да, зачаровывать вещи – это надо уметь. А в сотрудничестве с правильными людьми его бывшие партнеры приходили к хорошим результатами. Под «правильным людьми» он, конечно, всегда понимал себя. Но все это он прокрутил в голове и не продолжил об этом говорить. Черт подери, иногда, когда осваиваешься на новом месте, появляется куча проблем: о чем-то ты не имеешь права разглашать тайну, о чем-то ты просто не хочешь говорить, о чем-то…
- Хватает на девять суток, – на девятнадцать, - Потом надо обновлять заклинание. Разработчики стараются сейчас придумать более надежную формулу, чтобы держалось хотя бы две недели, – месяц – но это такой трудоемкий процесс, что думаю, года два пока будут только такие.
Да, дело и вправду было сложным. Он поддерживал переписку с поставщиком, разработчиком, обсуждал освоение нового рынка. Но пока что они не могли позволить себе запустить такое производство. Американские законы, законы бизнеса и законы других стран – препятствий было достаточно. Но, кажется, только что он увидел одну заинтересованную леди.
- Так что даже при покупке в массовых количествах толк от них пока что краткосрочный. Как у первых маггловских спичек, если вы про них слышали когда-нибудь, - небрежно бросил он. За годы жизни в Америке, где грань между волшебник, простец, шарлатан, фокусник – это что-то размытое, стертое и полузабытое,  он привык к тому, что оперировать маггловскими метафорами – это было что-то обыденное. Никогда не знаешь, с кем ты сейчас разговариваешь. А общее равенство между этими расами – это был важный закон выживания. 
Ладно. Он высказал слишком много информации. По правильно расставленным тонам-ловушкам его клиентка могла понять, сколько лжи было в его словах. Точнее… Смотря что называть ложью. Теперь можно было немного поиграть в дурачка:
- А откуда у вас столь тонкие познания в растениях? Уж не торгуете ли вы из-под полы чем-то крайне редким? – нет, конечно, что вы. Он же здесь новенький, ничего не слышал ни о ком, и, разумеется, ему такое и в голову прийти не могло, что же вы. Конечно, звучало все по-дурацки. Но ведь этот поход в его магазин от мисс Забини был ни чем иным, как попыткой завязать какое-то бизнес-сотрудничество, верно? А значит, должна быть удовлетворена не одна сторона, а обе. В этом ведь и заключается слово «сотрудничество». – Если бы мы на миг отвлеклись от моих товаров, – небрежный легкий тон, как будто бы речь идет о сущих безделушках или о драконьих когтях, - что могли бы предложить мне вы?
На «вы» сошлись все лучи интонации. Снова легкое правило театрального мира, которым нельзя пренебрегать в бизнес-мире.  Нельзя проявлять слишком много эмоций, а на что-то нельзя их не проявлять. Он с трудом сдержал фырканье на словах Равенны, что они недопоняли друг друга. Ему казалось, что они отлично поняли друг друга: любой шаг в сторону и любой из них мог бы пасть жертвой другого. Потому что ни он, ни она не будут скупиться на методы. Это было видно. Да даже причем здесь видно: любой человек, завоевавший себе место под бизнес-солнцем, знал, что он теперь акула. И что вокруг него тоже одни сплошные акулы. Боги бизнеса и интриг. Трикстеры.  Антиподы любому хорошему.
- Смотря, что вы считаете достойным для чашечки с проекцией сознания. Насколько для вас это эксклюзивная вещь, – он пересек небольшое пространство лавки, направляясь к другому закрытому шкафу. Он был похож на химический шкаф, в котором хранятся опасные реактивы. На самом деле там хранилась небольшая коллекция честно найденного (награбленного) имущества разных американских привидений. К сожалению, здесь он еще не развернулся до такого масштаба. Открывать шкаф мистер Рим не стремился и не торопился. Возможно, он поиграет еще на нервах, походит от одного закрытого шкафа к другому. Ведь затравка была съедена?
- Дайте волю своему воображению. Что может быть достойным стоять около этой вещи. Представьте. Ваза? Горшок с необыкновенным заколдованным предметом? Чья-то рука? Парящий медальон? Бутылка эксклюзивного вина от Мерлина? Молот какого-нибудь страшно погибшего кельтского кузнеца? – он и сам уже чувствовал, что как-то процент сарказма в голосе растет, и надо наверное завершать градацию всего возможного. К тому же, кто знает, может ее заинтересуют последние невозможные вещи.

Пока он, подобно вальсирующему по поляне в одиночестве волку, переходил от шкафа к шкафу, градус заинтересованности и легкой раздраженности в его лавке явно возрастал. Равенна все больше и больше использовала убеждающих фраз «ну что вы», «по правде говоря», «естественно» и тому подобное. И Риму было все сложнее и сложнее сдержать улыбку. Кажется, им пытались играть точно по таким же правилам, по которым он не раз и не два играл с людьми. «Что ж, надо признать, мне придется выкинуть что-то гораздо более неожиданное, чтобы удивить этот “лесок жизни”», - подумал он, переваривая всю информацию. «Foresta della vita», название-то какое. Да, он слышал о них, но и тогда не мог совладать с каким-то странным чувством. Что-то в этом «vita» было не так. Или в «foresta».
- А почему у вас итальянское название лавки? – неожиданно выдал он. – Отсылка к «Аду» Данте? – для своих неполных 47 лет он был вполне начитанным и просвещенным волшебником в самом расцвете сил. – Там что-то было про сумрачный лес, в котором герой заблудился. Символ потерянности, растерянности и непонимания, что дальше делать с этим «земным путем», который уже наполовину… – он напустил на себя как можно более загадочный вид. Все-таки что-то циничное и прям сквозящее до костей в этом состоянии было. Понять бы что. А может, лучше и не понимать.
Он не пропустил слов про редкие экземпляры. Интересно, сколько среди этих частных клиентов, или vip клиентов, есть зельеделов, которые не просто милые и хорошие, а кто-нибудь по типу «сварю любой яд, что вы даже не поймете, что вы его употребили»? Или это не в интересах «Foresta della vita» знать такие подробности?Риму было страшно сложно не съязвить, но он понимал, что сейчас не та ситуация и не тот случай. Ему нужно пытаться плыть по течению, и в данном случае «течение» - это направление на договориться с Равенной. Продать ей склянку или две. А не пытаться пригрозить ей авроратом или международной магической полицией (хороший вопрос, насколько такая вообще существует, но в Америке на нее ссылаются все те, кому не лень. За хорошим сытным бургером и бутылкой пива даже магглы готовы там сказать, что тебя приберет международная магическая служба. Но этот козырь Рим припасет на другие времена, когда ему это по-настоящему понадобится).
Вторая чашка. Нет, конечно, легко. Вон тот шкаф, который стоит прямо около выхода, наполнен разными предметами кухонной утвари. Хоть заколдованный чайник, хоть щипцы для сахара, которые будут танцевать на столе, хоть волшебный и не совсем обычный серебряный поднос, вытащенный из старого заброшенного дома в штате Миссури. На самом деле, он знал, что предложить ему есть что. А насчет «достойной пары» по свойствам, здесь можно было долго не думать. Кажется, он даже знал, что могло бы подойти. Правда, некоторые свойства надо было подкорректировать, но это было дело пяти-шести минут. Можно было даже завуалировать этот процесс под «упаковку» покупки. Хотя… Перед ним был человек с пытливым умом. Ей недостаточно просто сказать: «вам это точно подойдет. Берите». Она возьмет в руки вещицу, начнет ее вертеть и ждать, пока обещанный эффект не произойдет. Это было уже понятно. Можно было предложить одну, ровно одну колбу,  с самым коротким сроком службы. Заколдовать туда розу и пусть рядом с чашкой будет колба с неувядающей розой. Неувядающей девять дней розой. Хотя склянок на 9 дней у него не было. Была одна на 14, остальные на 19. Он не хотел брать с собой чего-то, что могло бы быть недолгосрочным, неидеальным и быстро ускользающим. Все-таки Англия была старой доброй только в историях, а так это был такой же жестокий мир, как и какие-нибудь кубинские магические торга или, Мерлин упаси, колумбийский наркотический рынок. Так что в каком-то смысле его ложь про 9 дней была хорошо расставленной ловушкой, а в каком-то это было не самым верным шагом, даже проблемой. Его же поймают на лжи, надо было менее приблизительные данные давать. Как там эта мисс сказала? «Моя стезя не терпит приблизительности». И да. Она хотела колбы. Еще бы. Хотелось резко повернуться к ней и сказать: «И все же, если вы получите эти колбы, что вы дадите взамен? Вряд ли же я получу, что захочу, как бы редки и нетривиальны ни были эти колбы». Но он так не сказал. От шкафа он все же повернулся. И скрестив руки на груди, строго посмотрел на мисс Забини.
- И какой срок работы колб вас устроит? Вы же не захотите просто полюбоваться вещицей около двух недель, если я вам продам самый долгосрочный предмет, чтобы потом он был таким же бесполезным, как колбы в лавке у аптекаря, в которых он хранит порошки от кашля? – один из аптекарей в Косом Переулке и вправду хранил в колбах порошки, но те колбы были простыми склянками. А у Рима склянки по определению не могли быть простыми. – Вряд ли вам захочется приходить ко мне обновить заклинание. А формула, как поддерживать в нужном виде, пока что не продается, потому что это не мое изобретение, – отчасти, конечно. Удобно, когда можно все спихивать на разработчика. И не говорить о том, что определенный вклад ты тоже внес.
Он все еще внимательно смотрел на Равенну. Она говорила, что за сотрудничество можно вырастить практически что угодно, вот только нужна точность запроса. Какое из редких растений сейчас было ему нужнее всего?
- Banisteriopsis caapi, - спокойным ровным голосом произнес он. – Сможете вырастить? – не повредив при этом ни одного свойства. Иначе аяуаску сварить будет невозможно. – И колба на 14 дней с продлением прямо здесь в любое удобное для вас время ваша.
Он еще несколько секунд посмотрел на Равенну, как будто фиксируя какую-то мысль или оценивая, сможет ли она справиться с этой задачей. А потом, как будто встряхнувшись от сна, быстрыми шагами пошел к другому шкафу, попутно распахивая его палочкой.
- В пару к вашей чашке предлагаю не менее уникальный набор серебряных ложечек. – легким движением палочки он поднял их из темных и непроглядных глубин шкафа. Теперь они висели и вращались где-то в пространстве между ним и Равенной. Они притягивали взгляд, были старинными и с гравировкой. – Место производства – Трансильвания. Не Пенсильвания, как вы могли бы подумать, а именно Трансильвания. Зибенбюрген, как его называли немцы тогда. 19 век. Если быть точным, скорее всего 1877 год. Потом, в начале 20 века эмигрировали в штаты, были оставлены тоже в горах, в особняке волшебника, который умер от лихорадки. Был любителем всего неожиданного, поэтому они могут не только притягивать взгляд, но и поддаваться любому внушению, которое на них применяет их владелец. Именно владелец, а не тот, кто взял повертеть штучку в руках. Ну это кроме того что при долгом взгляде на них они начинают кружиться в странном танце, что я за нормальную магию не считаю, ибо это может сделать любой первокурсник Ильверморни. Да и дошкольник Хогвартса наверное тоже. Так что если вы, овладев ими, захотите, чтобы они вызывали у ваших клиентов только приятные воспоминания или провоцировали в них положительные эмоции, они это сделают. Все-таки магия древняя и проверенная временем.
Он смотрел на кружащиеся в воздухе ложечки.
-Хотите испытать? Просто возьмите одну из них.

Долгая пауза, последовавшая за его объявлением «цены» колб, заставляла задуматься. Рассчитывает, насколько сможет справиться с заказом? Мучительно вспоминает, что за растение такое? Придумывает хитроумный ответ, который не будет означать ни да, ни нет? Но нет. Вряд ли все это возможно. Она явно не новичок в этом деле, а только самые успешные люди, которые знают растения от а до я, могут продвинуться настолько далеко. Так что скорее всего в ее голове происходили какие-то другие расчеты. И Рим искренне надеялся, что это не расчет, насколько можно отбить колбу просто с помощью парочки другой заклинаний. В боевых заклинаниях он кое-что да понимал, но мастером себя назвать не мог, так что устроить махач, да еще и с девушкой, прямо посреди антикварной лавки было не в его планах. И он надеялся, что и не в ее тоже. К тому же, если оценить обстановку, он был в десяток раз в более проигрышной ситуации: одна из представительниц высших кругов Британии в лавке американца. Если начнется какой-то конфликт, что-то ему подсказывало, что Министерство и иже с ним сделают все, чтобы его следов на земле британской больше не было. В воздухе над Британией тоже. Так что следовало быть осторожным и аккуратным до не-знаю-какой-степени.
Наконец-то прозвучал ответ. «Обычно заказы более тривиальные», ну так и он не самый тривиальный клиент и человек, знаете ли. Не будет же он заказывать букет роз для возлюбленной в компании с прекрасным названием «Foresta della vita». Хотя шипы какой-нибудь редкой Виридифлоры или тигровой розы могли бы пригодиться в составлении тоже не самого тривиального состава. Но об этом они сейчас разговаривать не будут. Это точно.
Он с трудом удержался, чтобы не фыркнуть на информацию, что о точных сроках ей неизвестно. Как минимум месяц. Это при лучшем раскладе. А может быть, и не самый благоприятный.
- А поставщик семян и ростков у вас имеется? – спокойным ровным голосом произнес он. – Не знаю, как в Британии, с ее рынком растений я знаком явно гораздо хуже, чем вы. Но в Америке можно потратить около недели только на добычу материала. Хотя если у вас имеется какой-то первичный материал, – “в чем лично я сомневаюсь” – то месяц мне подойдет. Более быстрое выращивание и изготовление приведет к потере его определенных свойств. К тому же, – он взмахнул палочкой и перед ним повис пергамент, по которому двигались миниатюрные рисунки планет. – Юпитер будет в нужной фазе только через две недели.
Он еще пару секунд посмотрел на движение планет по пергаменту. Все-таки надо забрать из штатов копию солнечной системы. Чтобы она вращалась себе где-нибудь в углу и радовала глаз случайных посетителей. Главное, чтобы не грабителей. Хотя в охране своей лавке он был уверен более чем на сто процентов. Может быть, на сто сорок шесть.
Он снова удержался от фырканья, когда от Равенны прозвучало предложение в двух других растениях.
- А, может, для начала посмотрим, что получится с каапи? Я ведь пока что мало чего знаю о вашем бизнесе, кроме как на словах. Ровно, как и вы, о действии колб. Хотя вы и видели их немного в действии. Ну а плату за другие колбы… Мы можем обсудить при необходимости их дополнительной покупки. Знаете, иногда даже сведения могут быть ценнее, чем какие-то материальные объекты. И к слову, есть ли люди, которые готовы поручиться за качество вашей продукции? – он добродушно и достаточно легко улыбнулся. Давно было пора задать этот вопрос. – Желательно, кто-нибудь, не связанный с вами семейными узами.
Слово в бизнесе, конечно, имеет определенные цену и вес, но нельзя же отрицать, что полностью на словах верить нельзя. Бизнесмены и бизнесвумен – это определенная каста людей, которым в принципе нельзя доверять. Хотя возможно, Рим слишком много судил по себе и по его бывшим и настоящим партнерам. Кажется, антиквариат девушке нравился. Или это было частью запланированной игры? Явно,  что эта утварь попросту не могла заинтересовать ее больше, чем колбы. Колбы теперь были таким тузом, которым можно было беспроигрышно действовать и ходить. Ибо в их свойствах он был уверен. Ровно, как и в том, что правильно предоставил клиенту именно то, что его больше всего могло заинтересовать. Расчетливость – одно из основных правил бизнеса, которым не было никаких альтернатив.
- Попробуйте разозлиться, и вы почувствуете, как не можете этого сделать, держа в своих руках этот тонкий антиквариат, – он снова мягко улыбнулся. – Или вспомните что-нибудь, что вас раздражало последнее время. или… – или что? Или хотите я вас разозлю? Нет, как-то мало попахивает профессионализмом.
- Жаль, для таких тест-драйвов у меня не припасено боггарта. А то могли бы вас напугать и успокоить сервизом.
«А мне заодно стало бы известно о ваших самых больших страхах. Удобно как. Чего это я боггарта не завел», - пошутил в мыслях Рим, но озвучивать шутку не стал.Он подумал, что это и так не очень хорошая нота, чтобы устанавливать контакт с людьми.
- Что ж, вас еще что-нибудь интересует в этой лавке? – снова достаточно профессиональным голосом поинтересовался он.